Меню
12+

Районная газета "Мамский горняк"

29.10.2021 12:21 Пятница
Категория:
Если Вы заметили ошибку в тексте, выделите необходимый фрагмент и нажмите Ctrl Enter. Заранее благодарны!
Выпуск 81 от 29.10.2021 г.

Имена, возвращённые из небытия

Пароход "Коммунист"

Вид с левого берега Витима на Воронцовский затон. Начало XX века

Вид с горы на Воронцовский затон. 2008 год

«…Возвращение имён из завесы небытия –

это ещё и напоминание современникам о недопустимости культа личности во власти,

производным которого всегда будет тоталитарный режим, порождающий беззаконие и произвол…»

30 октября – День памяти жертв политических репрессий. Это день, необходимый всем живущим, чтобы не повторить ужасов тех времен. Это день — покаяния и поминовения. Во времена Большого террора пострадали миллионы безвинных людей, по приказу государства была запущена кровавая машина репрессий, истреблявшая советских людей, как тараканов. Абсурд, издевательство над здравым смыслом, геноцид собственного народа? Но это было. Это происходило с нашими земляками, на нашей земле…

Такие эмоции вызвала у меня книга, которую предложила мне прочесть библиотекарь Вера Рожкова. «Книга памяти жертв политических репрессий города Бодайбо и района. Имена, возвращённые из небытия». Авторами этого документального исследования стали краеведы, энтузиасты Екатерина Георгиевна Жукович и Владимир Николаевич Мунгалов, научным руководителем выступил П.П. Боханов – кандидат исторических наук. Книга была дарована нашей центральной библиотеке в год её выпуска — 2018 году. В данной книге вниманию читателей представлены материалы о бодайбинцах, расстрелянных и умерших в тюрьмах в годы политических репрессий в 1937-1938-х годах. До 1951 года наш района был частью Бодайбинского и ужасы террора – допросы, пытки, расстрелы стали частью кровавой реальности жителей Мамской земли в 30-х годах прошлого столетия.

96 невинно расстрелянных

жителей Воронцовки

В книге опубликована документальная повесть «Под сенью серпа и молота» очевидца тех событий Мая Петровича Кухарского. Май Петрович Кухарский родился в г. Киренске 8 мая 1927 года. Детство провёл в селе Воронцовка. В своей повести Май Кухарский рассказывает о том, как жители села Воронцовка переживали репрессии 1927-1938 годов. Этим репрессиям подвергся его родной дед Алексей Петрович Кузаков, который работал капитаном теплохода «Коммунист» Воронцовского затона.

«В первых числах марта, когда в Сибири ещё трещат зимние морозы, в Воронцовку из Бодайбо приехали два сотрудника НКВД. Весть об этом распространилась по посёлку мгновенно и вызвала настоящий шок. Все уже знали, что оттуда, как правило, не возвращаются, причем делается это быстро, словно по заранее составленным спискам. Значит, не пронесло. За что меня сажать?.. Люди вспоминали, что НКВД забирает в тюрьму за вредительство, за агитацию, за организацию заговоров, за троцкизм, за всё что угодно… Безотчётный животный страх охватил людей, затмив все другие заботы и неприятности. Посёлок замер в тревожном ожидании», — так описывает приезд энквэдэшников, за которым последовали арест и расстрел его дедушки и ещё 95 арестованных воронцовцев Май Кухарский, которому на момент описываемых событий было 10 лет.

«… К вечеру в комендатуре объявили, что судить арестованных будут в Бодайбо, и пойдут они туда пешком через два-три дня.

Женщины всполошились: «Как пешком? За 200 вёрст? В такой мороз?.. А как же дедушка с его больной ногой?». Казалось, сердце разорвётся на части…», — рассказывает автор повести.

Тогда в Воронцовке было арестовано 96 человек, 97-м арестованным стал помощник капитана двадцатидвухлетний Георгий Марков, он чудом избежал расстрела. Спустя полвека он описывал события тех страшных дней в беседе с корреспондентом газеты «Ленский водник»: «…Без всякого следствия в 24 часа (ночи) открыли дверь (камеры) и объявили, что пойдём пешком в Бодайбо, а шаг в сторону будет считаться побегом…

От посёлка Мамы (центра слюдяных рудников) идти было хуже, так как из слюдяных рудников много шло арестованных, негде было размещаться (на зимовьях). Чай приходилось пить прямо на улице…

«…Зашли в здание НКВД, нас всех загнали в одну камеру, вошли в неё только стоя, в угол поставили парашу и сразу объявили, что мы все являемся изменниками Родины…».

На допросах Георгия Маркова требовали подписать признание о том, что он вместе с капитаном А.П. Кузаковым (дедушкой автора документальной повести) и другими речниками делал специально аварии, топил грузы.

«Все эти обвинения я не признавал, так как это была сплошная ложь. Тяжело было стоять на ногах с поднятыми руками. Кроме того, били, если отказывался стоять. Были случаи, когда приводили в подвальное помещение в большую комнату по пять – шесть человек с завязанными черной тряпкой глазами и связанными на спине фитилём от лампы руками и при тебе производили расстрел, после чего говорили, что если не признаетесь и не подпишите, то и с вами будет то же. Всех расстрелянных в ночное время увозили на пять километров выше Бодайбо на известковый завод, там, в печах сжигали», — рассказывал очевидец, выживший в схватке с красным террором.

«Болело сердце, туман стоял в голове, не хотелось никого видеть и слышать. Люди проклинали эту жизнь, это время, эту страну, в которой нет защиты от произвола властей. Впоследствии стало известно, что в то время обязанность сотрудников НКВД состояла в том, чтобы арестовывать или расстреливать определённое количество людей к заданному сроку, а не ломать голову над формулировками обвинений. Квоты на аресты и расстрелы, сроки их исполнения, а также варианты обвинений («за вредительство», «за правый клон», «за шпионаж» и т.д.) заранее формировались и утверждались в Кремле с участием «дорогого» Иосифа Сталина. Поэтому так быстро и решительно велись аресты. А делалось это дело в первую очередь для того, чтобы устрашить людей, — сделать их покорными, заставить их молчать обо всём, что творится вокруг: в посёлке, на работе, в государстве, — чтобы превратить их в рабов», — пишет автор документальной повести «Под сенью серпа и молота» Май Кухарский. Дедушка автора этой повести был подвергнут расстрелу 19 мая 1938 года в г. Киренске, реабилитирован определением Военного трибунала ЗабВо от 27.03.1956 года.

Май Петрович Кухарский прожил долгую жизнь. В 1944-1945 гг. учился в Бодайбинском горном техникуме, потом в Ленинградском горном институте. С 1952 года работал в горных НИИ г. Кемерово и г. Луганска, стал кандидатом технических наук. Его повесть была опубликована в газете «Ленский шахтёр» Бодайбинского района в 2003 году, в ноябре 2006 года в возрасте 79 лет Май Петрович скончался.

В конце своей повести Май Кухарский пишет такие строки: «… А ведь действительно, за многие тысячи лет своего существования человечество прошло путь от пещерного коммунизма до современной цивилизации с полётами в космос, интернетом, генной инженерией и тому подобными чудесами, то есть к лучшему, а не наоборот. Вот только путь этот оказался страшно извилистым и кровавым, путь, усеянный трупами невинных».

Как говорят: «Без прошлого – нет будущего», стоит прочесть это документальное исследование «Книга памяти жертв политических репрессий города Бодайбо и района. Имена, возвращённые из небытия», чтобы многое понять о настоящем. Хорошо, когда всё к лучшему, но стоит ли это лучшее человеческих жизней, затравленных, замученных, подло, под покровом ночи убитых и сожжённых, чтобы родные не знали, где помянуть?.. Приведу ещё цитату — отзыв на книгу Александра Лаптева: «… Многие наши соотечественники предпочитают не знать о случившемся или пытаются доказать, что ничего особенного не произошло. «Лес рубят – щепки летят, время такое было! — с лёгким сердцем произносят они. Страшная трагедия ничему их не научила. Миллионы смертей безвинных людей ничего для них не значат. Жуткое надругательство над справедливостью и над здравым смыслом, тотальная ложь и дичайший произвол – всё это для них – «суровая необходимость».

193 жителя из посёлков

Мамско-Чуйского района были

репрессированы в 30-х годах

прошлого столетия

«Только сегодня, 10 марта получил решение на 157 человек. Вырыли ямы. Пришлось производить взрывные работы из-за вечной мерзлоты. Для предстоящей операции выделили 6 человек. Буду приводить исполнение приговора сам…» . «….Чтобы не читали машинистки, пишу Вам непечатно. Операцию по решению тройки провел только на 115 человек, так как ямы приспособлены не более, чем под 100 человек…», — это жуткие строки из рапортов иркутскому начальству зам начальника 3 отдела УГБ УНКВД по ИО – лейтенанта госбезопасности Кульвица – выносившего единолично приговоры арестованным жителям Бодайбинского края. Этот пришлый человек, литовец по национальности, палач — по сути ненавидел и презирал так называемый Бодайбинский контингент врагов, называя его исключительно сволочью, а норму для расстрела сравнивал с каплей в море.

«Бодайбинский район в годы политических репрессий (1937-1938 годов) понёс существенные человеческие потери, соразмеряемые разве что с погибшими на фронтах Великой отечественной войны (более 4000 человек), но память о его жителях без вины убиенных до сих пор не увековечена. Эта народная трагедия тревожит нас своей недосказанностью и отзывается в душе горькой обидой за наших земляков, кто до последнего вздоха не понимал, зачем и за что его убивают, кто претерпел ни с чем несравнимую душевную и физическую боль на унизительных допросах и изуверских пытках.

Авторы данных исследований по зову совести и чувства гражданского долга подошли к освещению этой непростой долгие годы закрытой темы, предоставив материалы из первоисточников, выразили и свое собственное отношение и понимание произошедших событий в 1937-38 гг. событий. Главным содержанием сборника являются списки расстрелянных и умерших в тюрьмах бодайбиинцев. Мы верим, что поиск людей, погибших и пострадавших в политических репрессиях 1937-1938 гг. в Бодайбинском районе будет продолжен, так как это единственный путь к восстановлению справедливости и исторической правды , какой бы ужасной и горестной она не была», — указано в аннотации к книге.

В этой книге, среди списка репрессированных жителей Бодайбинского района, расстрелянных и умерших в тюрьмах Бодайбо и Иркутска в 1937-1939 годах и 40-е годы, вы найдёте наших земляков. В последнем столбце каждой графы, где скупо указаны ФИО, год и место рождения репрессированного, место последней работы, написано по какой статье и когда расстрелян, а затем реабилитирован. К примеру: «Кутимский Яков Федорович № дела 5219 1906 г.р. урож. с. Кутим Казачинско-Ленского района Иркутской области, проживал на 7-м Зимовье Бодайбинского района, работал продавцом ларька, б\п, русский, малограмотный, арестован 13.02.1938 г., постановлением тройки УНКВД Иркутской области от 19.05.1938 года по ст.19, 58-2,58-10,58-11 УК РСФСР подвергнут расстрелу (исполнено 05.07.38 в г. Бодайбо), реабилитирован определением Военного трибунала ЗАбВо от 27.08.56 года. Дата расстрела: 05.07.1938. где искать: Том 4.стр561. Житель: 7-е зимовье.

Авторы книги в результате исследований, сверки всех опубликованных списков сформировали единый список бодайбинцев, расстрелянных и умерших в период 1937 – 1938 годов, а также в 40—х годах. Он насчитывает 1187 человек. Все перечисленные посмертно реабилитированы. Общее количество дел 268 на 1187 расстрелянных и замученных в тюрьмах. По одному делу могло проходить несколько десятков человек. Основные из них из г. Бодайбо. До 1951 года посёлки Мамско-Чуйского района, и сам п. Мама, входили в состав Бодайбинского района. Численность репрессированных (расстрелянных и умерших в тюрьмах) жителей из посёлков: п. Мама, п. Большой Северный, п. Малый Северный, 7-е зимовьё п. Северный, п. Согдиондон, п. Луговка, п. Колотовка, Воронцовский затон составил 193 человека.

В августе 2013 года в память о жертвах репрессий на средства жителей Мамско-Чуйского района был установлен монумент в парковой территории стадиона «Труд». Это памятник с изображением колючей проволоки и телогрейки с нашитым на ней номером арестанта служит ныне живущим напоминанием о национальной трагедии.

29 октября в 11 часов состоится траурный митинг, посвящённый невинно пострадавшим. Мы живём на земле, где жили и трудились люди, насильно поселенные в нашем суровом крае. Но они по собственной доброй воле строили наш район, любили свой край и заслужили свое право на память об этом. Право на бессмертие. Наш долг только не забывать об этом.

Евгения Карасова

Фото из издания «Книга памяти жертв политических репрессий города Бодайбо и района. Имена, возвращённые из небытия»

Добавить комментарий

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные и авторизованные пользователи.

73