Каким он парнем был....

В этом году 9 февраля исполнилось 20 лет со дня гибели в первой чеченской войне оперуполномоченного Иркутского регионального СОБРа (специального отряда быстрого реагирования), нашего земляка Валерия Валентиновича Хмыльнина. Ему было только 27 лет…

Кодекс чести будущего собровца
Валерий Хмыльнин родился в Горной Чуе, его отец — Валентин Романович работал горным мастером, мама рано ушла из жизни, Валерий воспитывался вместе со своими родными и двоюродными братьями и сестрой. По воспоминаниям близких, Валера с детства готовился стать защитником, серьезно занимался спортом, ежедневно тренировался, в то же время любил рисовать, рос дружелюбным, общительным парнем. И все отмечают, что у него было обостренное чувство справедливости, поэтому он не мог пройти мимо беззакония. Когда он пришел из армии, то для всех горночуйских подростков он тут же стал образцом силы и мужественности. Валерия Хмыльнина тогда взяли на работу физруком в спортивный лагерь труда и отдыха, в котором занимались школьники всего района. По воспоминаниям Александра Щапова, лагерь «разбивался» в районе аэропорта, где подростки трудились, отдыхали, занимались спортом и многие из них, следуя положительному, авторитетному примеру физрука Валерия Хмыльнина, стали интенсивно тренироваться. Затем Валерий уехал из родного поселка работать и жить в город Иркутск.
В редакцию нашей газеты попал выпуск газеты «Вечерний Иркутск» за 15 февраля 1995 года, в котором была опубликована статья под названием «Груз 200»: Чечня-Иркутск- Горная Чуя…. То есть статья была написана сразу после гибели Валерия Хмыльнина, в тот период, когда его боевые товарищи пдоставили из Чечни в Иркутск. Автор этой статьи Ольга Липчинская пишет, что жила по соседству с Валерием Хмыльниным в одном общежитии, расположенном в микрорайоне Синюшина Гора, в народе называемым «Синюшка». Ольга в своей статье вспоминает, что Валерий Хмыльнин всегда боролся за справедливость, наводил порядок в общежитии; выпроваживал пьяных, защищал женщин и детей от драчунов, усмирял хулиганов и дебоширов. Автор статьи восхищенно описывает, что Валерий имел свой собственный кодекс чести, согласно которому он должен был быть сильным, вставать на защиту слабых, «он был настоящим воином и бойцом», — пишет о нем Ольга Липчинская. 

В те «лихие 90-е» на улицах крупных и небольших городов царил беспредел, чтобы просто препятствовать мелким хулиганам нужно было иметь большую долю бесстрашия, ведь они могли «пальнуть», «шпальнуть», или отомстить обидчику потом с помощью «крыши», то есть представителей организованной преступной группировки. Организованная преступность тогда набирала большие обороты, была вооружена до зубов, бандиты легко захватывали власть в регионе, действуя жестокими, но на тот момент почти безнаказанными, методами. Криминальные группировки призывали в свои ряды не только накаченных парней, а также подготовленных бойцов, экс-сотрудников милиции, десантников, спортсменов, на стороне беззакония были сила и деньги. Даже в том, сохранившемся выпуске газеты «Вечерний Иркутск» за 1995 год, рядом с некрологом Валерию Хмыльнину была опубликована сводка криминальных происшествий за сутки. В этой колонке, словно в сводке с фронта, каждая строчка о кровопролитии. Первая новость о том, что обнаружен труп сержанта милиции с огнестрельным ранением, вторая, о том, что убит из обреза главный инспектор Восточно-Сибирского управления на транспорте, затем журналисты пишут, что у хулиганов была изъята тротиловая шашка и другие тому подобные иркутские новости.
Элитный отряд
быстрого реагирования
Валерий Хмыльнин выбрал сторону, противодействующую разгулу преступности. В марте 1993 года в Приангарье в составе Восточно-Сибирского управления по борьбе с преступностью был создан первый специальный отряд быстрого реагирования. Первыми сотрудниками отряда стали 60 человек. Отбор в СОБР был самым строгим и тщательным, в отряд набирали лучших, предпочтение отдавали тем, кто уже воевал в горячих точках, спортсменам, мастерам по рукопашному бою. Валерий Хмыльнин полностью соответствовал заявленным требованиям и был также переведен в состав этого элитного отряда, призванного осуществлять силовое прикрытие проводимых правоохранительными органами мероприятий.
На иркутской земле бойцы боевого подразделения спецназа успешно обезвреживали и уничтожали вооруженных преступников, освобождали заложников. В январе 1995 года сводный отряд Восточно-Сибирского РУБОПа, большую часть которого составляли собровцы, был командирован на Северный Кавказ. Отряд вылетел из Иркутска в декабре 1994 года в Моздок, а через несколько суток в составе колонны двинулся в Грозный. Прибывшие в город иркутские собровцы увидели руины Грозного, «вокруг, все горело, стреляло, все, что двигалось, уничтожалось с обеих сторон»… Очевидцы вспоминают, что там был настоящий ад.
«Добро пожаловать
в ад»
В те годы многие газеты обошел исторический снимок: «чеченские боевики намалевали на бетонной стене в Грозном: «Добро пожаловать в ад», чуть ниже той же краской были написаны другие слова: «СОБР. Иркутск. Мы вернулись!», эту надпись собровцы оставили намного позже первой, в 1999 году, после перемирия между Москвой и Грозным. Но к тому моменту Валерия Хмыльнина уже не было в живых, за него пришли его товарищи по оружию.
В 1995-1998 годах командиром СОБРа был Виктор Цибульскас, спустя 15 лет со дня образования СОБРа в газете Восточно-Сибирская правда было опубликовано интервью с этим легендарным командиром, одной из самых ярких личностей в истории милицейского спецназа, в интервью он рассказывает подробности первой контртеррористической операции в Чечне, в ходе которой и погиб наш земляк Валерий Хмыльнин. Виктор Цибулькас был назначен командиром сводного рубоповского отряда, направившегося на Северный Кавказ в 1995 году.
«... Со дня создания СОБРа прошел всего один год и восемь месяцев, еще не закончилось полностью становление коллектива, но надо было ехать. Ситуация в Чеченской Республике складывалась опасная, — рассказывает Виктор Цибульскас.
Город тогда почти полностью контролировался дудаевцами, — вспоминает командир. – И лишь его северная часть, всего процентов двадцать, была в руках федеральных сил – армии, внутренних войск, милиции. Здесь, на территории молокозавода, мы и оборудовали свой пункт временной дислокации.
По южным меркам стояли крепкие морозы, до девяти градусов ниже нуля. Слякоть, разруха… Иркутян встретили собровцы из Воронежа на дальних подступах к городу, минуя минные заграждения, провели по полям на молокозавод. Наши ребята базировались там со 150 собровцами из Западной Сибири. Этим объединенным отрядом из трехсот сибиряков командовал полковник милиции Юрий Зайцев из Новосибирска, а Виктор Цибулькас был его заместителем.
В первые дни штурма Грозного, — вспоминает Виктор Цибульскас, — царила полная неразбериха. Было неясно, кто за что отвечает, кто какие рубежи берет, кто куда направляется. Там было много ведомств – армейских, милицейских, фээсбэшных, внутренних войск, — и они плохо координировали между собой.
Бывало, отправят иркутских собровцев «зачистить» какой-либо подозрительный дом, участок, поискать схроны с оружием и боеприпасами, лёжки снайперов, а на армейском блокпосте в ужа

се хватаются за голову. Говорят: «Вы куда, ребята?! Там же через 20 минут артподготовка начнется. Поворачивайте назад. Иначе под огонь своих попадете».
— Противник был хитрый, изощренный – отходя, всё внутри домов минировал, — рассказывает Виктор Цибульскас. – Старался нанести нам ущерб любыми способами, любыми средствами. Но и мы были не лыком шиты. Придумали свою контрмеру – железную «кошку» на длинной веревке.
«Кошками» наши собровцы пользовались всякий раз, прежде чем открыть дверь в подвал, в квартиру, в гараж. И даже окна открывали с их помощью. Цепляли это приспособление за ручки и тянули веревкой на себя. Ждали, последует взрыв или нет. Только после этого заходили. Протаскивали «кошки» и по полу. Спасли в итоге десятки жизней спецназовцев, потому что мины и растяжки попадались буквально на каждом шагу.
Выезжали на операции поверх бронемашин, как говорили «на броне». Так шансов выжить было больше.
— У каждого из нас, сидевшего на бэтээре, во время передвижения был под прицелом свой сектор. Подвал, первый, второй или верхний этаж. Так что боевика – гранатометчика удавалось засечь сразу, — рассказывает командир собровцев Виктор Цибульскас. – Как только мы эту тактику применили, потери и обстрелы резко сократились. Дудаевских снайперов, которые нанесли нам в первые дни серьезный урон, тоже утихомирили.
— Это как — «утихомирили»?
— Да просто: наши снайперы уничтожили их большую часть.
Подвиг
Валерия Хмыльнина
Выследить и поразить вражеского снайпера – дело нелегкое. Это под силу лишь другому снайперу – с противоборствующей стороны. У иркутских собровцев их было шесть. В том числе Валерий Хмыльнин, парень из Горной Чуи. У него единственного во всем отряде, была бесшумная винтовка. И Валера использовал ее очень эффективно. Когда он поражал вражеского снайпера, боевики были в состоянии, близком к панике. Они не слышали выстрела, не могли определить, откуда прилетела пуля. К счастью для иркутян, дудаевцы такого суперсовременного оружия в ту пору еще не имели.
Дудаевских снайперов было много. Охотились они на федералов с присущей им изощрённостью. Солдата или милиционера не убивали сразу, а только подстреливали, чтобы тот оставался жив, но передвигаться не мог. Ждали, когда к раненому подбегал другой боец, чтобы помочь, и тогда убивали двоих. А то и троих сразу.
Иркутские собровцы говорили, что война, конечно, грязное дело, но это уже не война, а подлое изуверство. Потому что на любой войне все же существуют правила: раненых, то есть выведенных из строя, не добивать, головы не отрезать, животы не вспарывать. Однако к чеченским сепаратистам это не относилось. Иркутские собровцы решили раз и навсегда разобраться с таким неадекватным врагом. И выщелкали в центре Грозного почти всех дудаевских снайперов за одну ночь.
— Мы выставили против чеченских снайперов собровские «тройки» — летучие мини-группы, в которые входили помимо нашего снайпера еще гранатометчик и пулеметчик, — рассказывает Цибульскас. – Как только засекли местонахождение снайпера – боевика, сразу же почти одновременно, открывали по нему огонь все бойцы «тройки». Чтобы наверняка. Чтобы это «осиное гнездо» уничтожить раз и навсегда. Ведь снайпер редко когда воюет один, у него есть помощники, охрана… Утром перехватили по рации приказ Дудаева: всем чеченским снайперам, оставшимся в живых на окраинах города, стянуться в центр для защиты президентского дворца. Но это Дудаеву уже не помогло.
В этой ночной дуэли снайперов особенно отличился Валерий Хмыльнин. Действовал он осторожно и скрытно. Не питал иллюзий, что винтовка у него бесшумная и его не «вычислят». Действовал по всем правилам снайперского искусства. Поэтому и не был даже ранен.
Как рассказывает Виктор Цибульскас, погиб Валерий Хмыльнин не от вражеской пули, а при столкновении двух наших бэтээров – милицейского и армейского. Иркутские спецназовцы узнали, что в одном из подвалов жилого дома прячутся уже длительное время от огня и своих, и федералов чеченские старики, женщины и дети. Есть тяжело больные. Им нечего есть, кончилась питьевая вода.
— Мы взяли у коменданта муку, сахар, крупу, тушенку, хлеб, медикаменты и повезли все это им на двух бронетранспортёрах. Очень торопились. Ехали на большой скорости, — рассказывает Виктор Цибульскас. – И тут, откуда не возьмись, вылетела из проулка армейская бронемашина. Врезалась в один из наших бэтээров. Как раз в тот день на броне сидел Валера Хмыльнин… Попал он в эту аварию 9 февраля 1995 года. А через сутки скончался в Моздокском госпитале от полученной черепно-мозговой травмы. Врачи оказались бессильны спасти ему жизнь. В тот же день, 10 февраля, мы должны были возвращаться домой, в Иркутск», — так описывает гибель своего бойца младшего лейтенанта милиции Валерия Хмыльнина замполит сводного рубоповского отряда Виктор Цибульскас.
Снайперский турнир памяти воина
По другим имеющимся у нас сведениям, Валерий Хмыльнин погиб от рук чеченского снайпера. На счету собровца Валерия Хмыльнина было 43 чеченских снайпера по счету засечек на цевье его винтовки, за его голову дудаевцы назначили награду в 100 тысяч долларов. При выводе иркутского отряда из Грозного, на окраине города, его «вычислили и убили метким выстрелом». В тот момент, он сидел на «броне», все 36 его сослуживцев были свидетелями его гибели. По другой информации сайта: www.ogirk.ru, Валерий Хмыльнин погиб после ожесточенного ночного боя с чеченскими боевиками, опять же без подробностей. Но, так или иначе, память о нем хранится в сердцах его земляков, со служивцев, родных и близких. Он остался солдатом и после смерти, его имя навечно занесено в списки личного состава СОБР ГУ МВД России по Иркутской области. Родина наградила Валерия Хмыльнина (посмертно) орденом Мужества. Каждый год среди спецподразделений региона проводится снайперский турнир памяти Валерия Хмыльнина. Несколько лет переходящий кубок погибшего снайпера завоевывают его земляки – бойцы Иркутского бывшего СОБРа. Жаль, что на родине героя, в Мамско-Чуйском районе, мало кто знает о подвиге Валерия Хмыльнина, думается, что в память о нем, также можно было проводить турниры по стрельбе, да хотя бы просто рассказывать о нем на уроках мужества.

Младший лейтенант милиции Валерий Хмыльнин родился 8 ноября 1968 год, погиб молодым, на 27 году жизни, дома его ждала невеста Наташа, он не успел обзавестись семьей, он не успел получить краповый берет – своеобразный символ чести СОБРа, который он завоевал за победу в соревнованиях УВД Иркутской области по рукопашному бою. Домой, на малую родину в поселок Горную Чую, его привезли 17 февраля 1995 года. Как рассказывают родные Валерия Хмыльнина, его доставили иркутские собровцы, которые воевали бок о бок с нашим героем. Боевые товарищи взяли на себя ответственность привезти своего брата по оружию домой «на щите». Они проводили его со всеми почестями. Весь поселок Горно-Чуйский, каждый его житель от мала до велика, приходили попрощаться с героем той «внутренней» войны. Все спрашивали, чего нам ждать завтра, кому придет этот страшный «груз 200»? Незадолго до этого, 28 января 1995 года, в Чечне погиб мамчанин срочнослужащий Александр Сергеевич Семилетов 29 марта 1994 года ему исполнилось 18 лет, этой же весной он ушел в армию и больше не вернулся домой живым.
Непосредственно после завершения войны в штабе объединенной группировки федеральных сил по данным на 13 октября 1996 года приводилась следующая статистика: пропавших без вести 510 человек, раненных контуженных, травмированных – 16 098 человек. В целом безвозвратные потери федеральных сил составили 5552 человека, в том числе 3680 военнослужащих Вооруженных сил РФ и 1872 человека от МВД и других ведомств.