Пионервожатая Лида. 29 декабря Лидии Ивановне Елькиной исполняется 90 лет

В её комнате главное место занимают книги – два стеллажа до самого потолка, межкомнатные проёмы завешаны старинными плюшевыми шторами оранжевого цвета в тон такого же по возрасту торшера, как сегодня бы сказали — винтажного. Два старомодных кресла с жёсткими спинками и полированными ручками и такой же диван украшены ажурными салфетками ручной работы. В стеллажах выставлены фотографии из последних; это коллективные фото с 9 мая в Иркутске и поздравительная открытка ко Дню учителя от воспитанников Дома творчества. Остальные фотографии собраны в нескольких раздутых альбомах, которые хозяйка квартиры положила на диван, чтобы выбрать свои фотографии по просьбе библиотекарей, они сегодня готовят презентацию к её почтенному юбилею. Шутка ли, ведь ей исполняется 90 лет! Один небольшой альбомчик подписан банальной надписью на память «Помни райком. 1948 год». Кто же моя героиня? Да вы все её знаете – это Лидия Ивановна Елькина.
Женщина с новогодней фамилией – Елькина родилась под Новый 1925 год 29 декабря, судьба подкидывала ей немало испытаний за её 90-летний путь: рано потеряла родителей, будучи старшей в семье занималась воспитанием младших сестёр и брата, затем — война и работа по направлению райкома комсомола в школе в качестве пионервожатой, — всё это выработало в ней феноменальное чувство ответственности, которое она пронесла через всю свою жизнь. Хотя природа её задумала очень хрупкой и миниатюрной женщиной, она, как наша сибирская ель, стойко переносящая крепкие морозы, также твердо и отважно держалась перед лицом самых сложных испытаний.
Лидия Ивановна любит свои дни рождения, а также любит детей и школу. Это так символично, что школьные ёлки всегда проходили в день её рождения.
— Всегда 29 декабря была в школе ёлка, которую проводили в спортзале, — вспоминает Лидия Ивановна в беседе со мной. – Этот праздник проходил весело, и я с удовольствием играла с детьми в игры, во мне всё ещё жила пионервожатая. И даже сегодня, когда я чувствую себя нормально, совершенно забываю, что ко мне подкрадывается 90-летний юбилей…
Лидия Ивановна родилась и жила до 4-го класса в одной из деревень Кировской области, как я уже сказала, она была старшей, вслед за ней в семье появились ещё четверо ребытишек. Неурожаи и беднота, которые приходилось терпеть в 30-х годах прошлого столетия многодетной семье Елькиных, погнали отца семейства на заработки на север.
— Отец по тем временам был грамотный, — рассказывает моя героиня, — закончил три с половиной класса церковно-приходской школы. На родине в колхозе был бригадиром и председателем, а на Севере брался за любую работу и нанимался в основном рабочим.
В Бодайбо вся семья Елькиных устроилась жить в бараках на лесотасках. Лесотаска – это огромный конвейер с крючьями, по словам Лидии Ивановны, эти крючья называли петухами. Лесотаска захватывала брёвна из воды и поднимала наверх для дальнейшей переработки. Одна такая бодайбинская лесотаска располагалась в самом центре города, где и жили Елькины.
— Сейчас на этом месте, где располагались лесотаски, находится общежитие Бодайбинского горного техникума, там еще был мехцех Центральных ремонтных мастерских — ЦРМ, кузница, — вспоминает моя собеседница, — а мы жили на самом берегу, в том же районе ещё было депо, где отстаивались и ремонтировались паровозы. И тех, кто жил поблизости, называли «деповскими», были также «городские», те, кто жил вблизи от реки Бодайбинки – «петушинские», там, где от порта – начинался совхоз, были – «совхозными».
По воспоминаниям Лидии Ивановы, микрорайон города Бодайбо — совхоз, был достаточно развитым, у совхозных был собственный клуб, магазин, двухэтажная контора и столовая, где до войны кормили дешёвыми обедами.
— Печку летом мы зря не топили, ходили в совхозную столовую, там были копеечные обеды и довольно вкусные, потому что овощи были своими, — рассказывает моя собеседница. — Мы собирались с девчонками, брали авоськи, кастрюли, железные чашки, набирали в них обеды и тащили домой.
Также Лидия Ивановна вспоминает одну незабываемую школьную ёлку, которую организовали для школьников шефы их школы – транспортники – железнодорожники в настоящем местном театре с актерской труппой. Незадолго до наступления Нового 1940 года им сказали принести в школу мешок для подарков. Мама Ксения сшила дочери мешочек, но в школе его забраковали, сказали, что нужен мешок для подарков в два раза больше. Новогоднее представление проходило на сцене театра, благодаря театральным декорациям сказка с новогодними героями показалась школьникам самой реалистичной, а потому – волшебной. Но главное волшебство, священнодейство, происходило потом после ёлки в фойе театра.
— В фойе сидел огромный дед мороз, перед ним стояла корзина, в которой лежали детские подарки. Когда ёлка закончилась, мы выстроились в очередь по классам. И нам как будто бы Дед Мороз выдавал подарки. Чего там только не было: и вафли и шоколадки, очень много — полный мешок. Мы до войны очень хорошо жили, и всё равно я подарки принесла домой и сказала маме: «Вот сколько дали! Железнодорожники устраивали нам ёлку, мы были сытыми одетыми, счастливыми, — эти вкусные воспоминания о новогодних подарках и сытных и дешёвых обедах, вероятно, крепко врезались в память моей героини ещё и потому, что потом была война с её голодом, лишениями и решительной верой в Победу.
— Я окончила 8 классов, вступила в комсомол, летом мы, деповские девчонки, всегда ходили в совхоз работать. И вот летом, 1941 года мы опять устроились работать в совхоз, — делится своими воспоминаниями о первых днях войны моя собеседница. — Мы обрабатывали совхозные поля отравой от паразитов, когда приехал на лошади наш главный агроном, я даже помню его фамилию – Апрелков, и сказал: «Кончай работу – все на митинг! Война началась». Мы, себя не помня, помчались босиком на площадь, там уже выступала зампредседателя райисполкома Анна Ивановна Горбунова, призывала работать, клеймила фашистов, говорила про дисциплину.
Тогда юные деповские девчонки, находясь под впечатлением от услышанного, рассуждали, что война не должна продлиться долго, ведь недавно завершилась непродолжительная финская военная кампания.
- Мы рассуждали, что Германия – экономически развитая страна, и с ними придётся повоевать, а то, что уже вся Европа пала, мы этого не знали ещё. Тогда мы начали частушки сочинять.
«Туча злая, туча злая, туча с Запада идет, наша армия – могуча, эту тучу разобьёт» — эту частушку сочинила Лидия Ивановна. Действительно, грозовые дни стянулись тогда над советскими людьми на долгие пять лет. Моя героиня, как и другие комсомольцы, участвовала в подготовках к газовым атакам, в противогазах они совершали импровизированные переходы в тыл врага, тренировки проходили на территории современной лыжной базы города Бодайбо, недалеко от кирпичного завода. Также, в составе бригады добровольцев, она дежурила по ночам, проверяла — все ли окна оклеены бумагой для светомаскировки. Все должны были жить по законам военного времени.
На второй год войны, после окончания девятого класса, Лидия устроилась на почту курьером.Тогда за учёбу в старших классах нужно было платить 140 рублей, мама получала всего 200 рублей, со средней школой пришлось проститься. Вверенный курьеру Лидии участок для разноски почты простирался от центра города до самого аэропорта, и в любую непогоду тоненькая, маленькая Лида тащила на себе сумку с вестями. Как говорила про неё мама: «у тебя одни глаза», потому хрупкую девушку никуда на работу не брали, кроме почты. Мама же была мобилизована на трудовой фронт, работала грузчиком на лесоскладе. Она была большой труженицей, и с доски почета не сходила её фотография. И вот однажды курьер Лида занесла почтовый конверт для директора своей родной школы, в которой училась. Эту памятную, поворотную в её судьбе встречу она запомнила поминутно.
— В кабинете директора сидела девушка, подстриженная под Зою Космодемьянскую, тогда было уже известен её легендарный подвиг, и все ей подражали. На тот момент эта девушка мне показалась такой красивой, — вспоминает Лидия Ивановна. – Девушка со стрижкой спрашивает меня: «Сколько лет, сколько классов кончила?». Я ей отвечаю: «Мне 16 лет, кончила 9 классов». Она так удивленноспросила: «И почту разносишь?». Затем красивая девушка мне сказала: «Разнесешь почту, зайдешь в райком комсомола». Мне потом объяснили, что она из райкома комсомола, её зовут Валя, тогда всех комсомольцев звали только по имени. Когда я пришла в райком, мне тут же выдали направление от райкома комсомола и приказ от районо.
В приказе было: назначить Лидию Ивановну Елькину пионервожатой в первую советскую школу г. Бодайбо, это здание школы ещё сохранилось возле военкомата. По воспоминаниям моей героини, начальная школа, куда она была направлена пионервожатой, была очень уютной, коллектив учителей хорошо принял новую сотрудницу, а ученики вообще приняли её «за свою». В первый день в школе заведующая направила Лидию Ивановну в 4-й класс посидеть на уроке, и дала установку — запоминать фамилии и имена учеников, чтобы потом знать своих подопечных в лицо.
— Едва начался урок, девочка тянет руку, и спрашивает учительницу: «Анна Алексеевна, посадите эту девочку со мной, а то я одна сижу», — рассказывает Лидия Ивановна про первый день работы в качестве пионервожатой. — Анна Алексеевна Егорова, заведующая начальной школой и учитель начальных классов, ответила тогда всему классу: «Это вам не девочка, это ваша пионервожатая, зовут её Лида».
Пионервожатой Лиде тогда было нелегко заработать авторитет, если 12-летние ученики 4 класса принимали её за свою ровесницу. Но детей не обманешь, внутри субтильной Лидочки был такой стальной стержень и такая внешняя сдержанность и уважение к окружающим, что очень скоро она завоевала и любовь, и авторитет своих ребят. Первоначально не обошлось без проверок. Девочки, к примеру, предложили пионервожатой Лиде поиграть с ними в классики, попрыгать на скакалке, а затем и на доске. Физически подготовленная Лида показала им экстра — класс и чудеса акробатики в прыжках на доске, лежавшей на обыкновенном кругляше из поленницы. Это была победа, Лида теперь могла быть «своей в доску».
Жизнь пионервожатой была насыщенной и интересной. Лиде удалось объединить учеников начальной школы, и они дружно и организованно проводили совместный общественно-полезный труд. Сбрасывали снег с крыши, собирали фронтовые посылки, ходили заготавливать корм – собирали ветки для совхозного рогатого скота. Собранные молодые побеги они сдавали в магазин, взамен каждый получал талончик на полноценный обед – первое, второе и хлеб. В годы войны это была настолько бесценная работа для ребят, что соседи стали обращаться к пионервожатой Лиде, чтобы она взяла их детей на заготовку веток.
Как-то пришёл из радиокомитета редактор, чтобы записать репортаж про воспитательную работу в школе пионервожатой Лиды, но директор по-прежнему держала её на испытательном сроке – два года, и работать приходилось ей в две смены и за одну зарплату. Её мама, по словам Лидии Ивановны, была женщиной малограмотной, но учила её своей житейской мудрости, «держись, она говорила, девка, за свою работу, в коллективе рот не криви» — дескать, не ссорься.
В 1942 году не стало отца. Его одним из последних мобилизовали на фронт, он много и тяжело болел, по этой же причине он едва доехал до Киренска, его сняли с парохода, и он умер в местной больнице. По воспоминаниям дочери, он был прекрасным гармонистом, его пригашали «для музыкального сопровождения» на свои вечера учителя, тогда ещё не началась война, а мама работала уборщицей в этой школе. Он любил, когда мама пела и плясала под его гармонь, а ещё он любил, когда первая пионервожатая его дочери — бойкая Лёля входила в круг. Отец всегда ставил в пример дочери пионервожатую Лёлю, и в дальнейшем Лёля во всем помогала Лиде. Умолкла гармонь, умер папа, стало жить ещё тяжелее.
— Мама 200 рублей получала зарплату, я, когда начала работать стала получать – 160, других со стороны доходов не было, и как-то выходили из положения, правда не знаю как, — говорит о жизни во время войны моя собеседница. — Карточек иждивенческих у нас было всего четыре, на каждую карточку ежедневно выдавали – 400 граммов хлеба. Я получала – 500 граммов. А мама – 800, казалось – ох, сколько хлеба на день! А щи – пустые. К весне заканчивались собственные овощи, мама подкапливала денег, чтобы покупать дополнительно хлеб у эвакуированных поляков, но все равно хлеба не хватало. По праздникам мама обязательно что-нибудь стряпала, нам детям, тогда можно было выменять хлебную карточку за несколько дней на муку.
Через два года пионервожатую Лиду перевели работать в семилетнюю школу. Здесь нужно было вновь поставить себя так, чтобы старшеклассники могли и довериться ей, как воспитателю, и в то же время уважать, как политрука. Сразу на первой линейке, когда Лидия Ивановна распределяла месторасположение каждого класса, огромный детина — кровь с молоком Толя Ромашов завил: «Мы тебя слушать не будем, ты — младше нас». На что пионервожатая Лида сдержанно, но твердо ответила: «И не надо меня слушать, но на линейке вашему классу нужно стоять именно здесь». Ещё не раз потом нужно было проявлять и твердость и гибкость в общении с детьми, и она прекрасно с этим справлялась, школа была её жизнью, она здесь дышала полной грудью. Хотя работа пионервожатой была не из легких.
— Моя задача заключалась в воспитании детей на примерах рабочих, солдат – героев, молодогвардейцев, на таких как Лиза Чайкина, на пионерах – героях. Пионерскую газету мы прочитывали от и до.
В райкоме комсомола раз в месяц пионервожатые держали небольшие экзамены на знание политической и военной обстановки. Пионервожатые отмечали на географических и физических картах — линию продвижения фронта. Также, они должны были, например, знать технические характеристики новой боевой техники. Эти знания пионервожатые передавали ученикам своей школы.
— Ежемесячно нас собирал военкомат — там мы сдавали боевую и физическую подготовку: ползали по-пластунски, бегали в противогазах. Одним словом, мы были политруками — политическими руководителями в соответствии с духом и законами того времени, — рассказывает Лидия Ивановна. — Но самое страшным для меня испытанием стало то, что я должна была проверять у своих учителей, которые меня учили, планы воспитательной работы. И я долго не решалась их об этом попросить. Однажды Екатерина Васильевна – математик и завуч спросила, почему я уже полгода не проверяю планы воспитательной работы? «Это же твоя работа, Лида, ты должна нас направлять!», — сказала завуч пионервожатой.
Потом уже сами учителя приносили Лиде свои планы, даже советовались, Этот коллектив стал ей самым родным. Лидия Ивановна с особым почтением относилась к своим педагогам, и даже свои судьбоносные моменты в жизни выносила перед ними на обсуждение, просила у них совета.
— Я старалась отдавать всё, что я могла своей работе, и вожатой мне нравилась работать, я потом вошла во вкус этой работы, и ни за что не хотела с ней расставаться, — вспоминает Лидия Ивановна. — Шёл 1947-й год, зимой состоялась очередная районная конференция, на которой созвали всех вожатых со всех приисков, здесь мы обменивались информацией, делились опытом. в заключение конференции делегаты должны были избрать работников райкома комсомола.
Обсуждая кандидатуру заведующей по школьной работе райкома комсомола, сначала предложили оставить прежнюю, но собравшиеся дали ей отвод и выбрали на этот пост Лидию Ивановну Елькину. Но она наотрез отказалась от новой, казалось, достаточно заманчивой должности.
— Я тогда рыдала, как по большому горю не хотела покидать школу, — вспоминает моя героиня.
В райком комсомола Лидию Ивановну выбрали в 1947 году, затем она не раз избиралась и была даже – секретарём райкома комсомола. В 1952 году райком партии направил её учиться в высшую партийную школу. К тому времени Лидия Ивановна уже надумала возвращаться в школу, ей уже предложили место в школе, и даже районо предложили учиться в пединституте. Лидия Ивановна встала на распутье – это были две дороги, два пути. Она обратилась за советом к матери, которая в свою очередь предложила спросить мнения учителей из родной школы. Там мнения разделились, некоторые говорили такие слова, что она создана для школы, и голос директора школы Нины Ивановны Данилиной уравнял всех: «Пусть она пойдет учиться в партийную школу, поработает в райкоме, наберется опыта, знаний. А в школу она всегда успеет вернуться».
— Так её предначертания и сбылись. Я девять лет после окончания партийной школы отработала, приехав на Маму по назначению обкома на укрепление кадров, в райкоме партии, — рассказывает Лидия Ивановна.
На тот момент, в 1955 году Лидия Ивановна работала завотделом пропаганды и агитации райкома партии и была одна с высшим образованием. Газета, культура, физкультура, боевые листки, семинары для редакторов боевых листков, которые должны были выпускаться на каждом предприятии – это неполный перечень того, что входило в обязанности Лидии Ивановны. До 1962 года она проработала в райкоме. Успела получить высшее педагогическое образование, окончив исторический факультет пединститута и тогда все-таки пошла в школу
— Почему я из райкома ушла в школу? Этот вопрос мне тогда задавали многие партийные руководители. Спрашивали, зачем ты в этот ад ушла? Но в школе я была как рыба в воде, — объясняет мне собеседница. — Когда нам стали преподавать в институте методику преподавания – как урок построить, чтоб интересно было, наш преподаватель по методике так увлеченно рассказывал, а я каждое егослово конспектировала. И у меня тогда созрела мысль и желание уйти в школу. В дневной школе все места были заняты, но была очень хорошая вечерняя школа. Там учились в основном взрослые люди, даже семьями — муж с женой, например. Много учеников из вечерки сегодня здесь живут – Володя Демидов, Евгений Цимбалов и многие другие.
Всё, чему Лидия Ивановна обучалась в своих институтах, она старалась передать своим ученикам, ей было с ними проще – они уже были взрослыми людьми, и прежде всего, поэтому она стремилась передать им свой запас знаний в полном объёме. Конечно, учебных часов не хватало, тогда она задумала объединить усилия с учителем русского языка – предложила написать сочинение на тему: «Коммунизм и труд — неотделимы», где она как историк, проверила знание материала, а преподаватель русского языка — грамотность. Лидия Ивановна была профессиональным агитатором и талантливым трибуном, она успешно сумела привить любовь к истории, так что дверь в её квартиру не закрывалась – столько к ней приходило её учеников. Как в знаменитом фильме «Большая перемена», когда учитель истории увлек своим предметом рабочую молодёжь, объединил их в дружный коллектив. Чем — то похожа история Лидии Ивановны на историю из известной киноленты.
— У нас в вечерней школе коллектив был очень дружный. Преподавались все предметы, кроме физкультуры, директор школы даже приглашала на уроки черчения художника с высшим образованием, — вспоминает Лидия Ивановна. — Уроки заканчивались в половине 12 ночи.
Потом Лидия Ивановна перешла работать в дневную школу, преподавала историю, выпустила один выпуск, который вела с 5-го и по 10 -й класс. Она всех помнит поименно, знает, как сложилась их судьба, поддерживает со многими теплые отношения по телефону. Когда бывает в Иркутске, заезжает к ним в гости или они приезжают к ней. Обязательно поздравляют с днем рождения. Вообще, Лидия Ивановна со всеми поддерживает контакт, старается сделать приятное людям, поздравляет с праздниками, таким образом, она на связи с Черемхово, Усолье – Сибирское, Иркутском.
- Я горжусь своими учениками. сегодня на Маме проживают мои выпускники из того класса, это –Наташа Токарева, Надя Щвец, Саша Иванков, Таня Грыу. Сегодняшние школьники пользуются интернетом и еще другими техническими новинками, но и то время ученики были не глупыми, выучились, стали учителями, врачами, инженерами, — утверждает моя собеседница. — Вот однажды я полетела в Бодайбо на выходные дни. Вышла с летного поля, а там меня окликнул мой бывший ученик, он учился в вечерней школе, сказал, что работает сегодня главным инженером авиапорта.
Лидия Ивановна ушла из школы по состоянию здоровья, хотя ей до слёз жалко было уходить. По её собственному признанию, первые полгода, если она встречала кого-нибудь из своих учеников, то у неё — «закипало в груди, и подступали к горлу слезы». Свои переживания Лидия Ивановна растворила в новой работе в профилактории, уходила на работу днем, а возвращалась поздно вечером, потому что она не могла просто так сидеть книжки выдавать.
— 9 лет отработала в художественной библиотеке профилактория. Там хорошая была библиотека, — вспоминает Лидия Ивановна. — По своей инициативе я организовывала культурный отдых для отдыхающих.
Однажды Лидия Ивановна прочла в книге отзывов о работе профилактория про себя хвалебную оду, где написали что она – душа коллектива. Это её вдохновило, её и она подумала, нужно ещё чем-нибудь разнообразить культурную программу. Параллельно она вела клуб «Ветеран» на общественных началах, его посещали мужчины, женщины пожилого возраста. 30 человек собирались два раза в месяц, и Лидия Ивановна была довольна, что они тянутся к ней. Сегодня она также энергичный инициатор различных смотров художественной самодеятельности среди школьников. В этом году она предложила отделу образования провести патриотический смотр художественной самодеятельности с использованием стихов и песен о нашем родном крае, и надо сказать, что районный отдел образования подхватывает идеи вечной пионервожатой Лидии Ивановны Елькиной.
В служении людям она видит свое призвание, только этим можно объяснить её непотопляемый альтруизм. Конечно, такие люди, как Лидия Ивановна больше не «выпускаются», она как штучный экземпляр не похожа ни на кого, но и в тоже время своей неповторимой особенной натурой она отражает дух ушедшей эпохи.
Моя героиня в людях ценит обязательность, порядочность, честность, потому что, на мой взгляд, сама является примером этих добродетелей. И в беседе я услышала, что Лидия Ивановна всегда благодарит Бога за каждый прожитый день. Так она сегодня живет – одним днём, прожила день и, Слава Богу!
— Лидия Ивановна, объясните мне, пожалуйста, как в вас уживаются вера в Бога и в научный коммунизм?
-Я крещённая, хотя и в пионерах была, где нам всегда говорили, что Бога нет, но всегда невольно я обращала свои мысли и просьбы о помощи к Всевышнему, — признаётся мне Лидия Ивановна.
Был один довольно забавный случай из жизни моей героини. Лидия Ивановна поехала на учёбу и свои дела по линии райкома комсомола передала коллеге, с этой девушкой они после работы прогуливались по набережной города Бодайбо, и напарница предложила зайти в церковь, просто из любопытства. Девушки посмотрели церковь, поздоровались с прихожанками и ушли. А вечером того же дня на танцах Лидию пригласил один парень и спросил:
— Ты чего в церкви была?
— А ты откуда знаешь? — удивилась Лида.
- Да бабка моя там была, пришла из церкви и говорит, вот, Серёжка, ты говоришь Бога нет, а ваша коммунистка Лида в церковь заходила.
Лидия Ивановна обязательно ходит за крещёной водой на святой праздник – Крещение Господне, иногда, посещает местную церковь. Путешествуя по стране, она всегда знакомилась с местными церквями. Читает литературу, которая больше для неё раскрывает жизнь во Христе.
— Одним словом, вмещается во мне две идеологии, — такой вывод сделала Лидия Ивановна.
Мы сидим в скромной квартире двухэтажного дома по улице Советской с Лидией Ивановной уже несколько часов к ряду, за окном стемнело, в квартире заметно похолодало, и я спрашиваю – не страшно ли ей жить одной, да в таком почтенном возрасте. Вокруг соседи поразъехались – вон и открытки высылают из Иркутска. (В большой открытке с 90-летием её поздравили бывшие соседи Ткачуки, Борисовы и Люся Рачковская. Они написали: «Очень мы рады, что вы взяли этот рубеж, теперь ждем взятия другого рубежа – 100-летия).
— Жить мне нескучно. Я не понимаю слова «скучать», я всегда читаю, мысль всегда у меня работает, – отвечает мне Лидия Ивановна. — И причём, Женя, чем больше лет наслаивается, тем больше хочется жить.
Лидия Ивановна мечтает, что поедет к своей племяннице Ольге, проживающей в Бодайбо, и надеется получить свою субсидию на выезд из районов Крайнего Севера, которую она и ждет, не дождется как инвалид 3-й группы. Эта очередь, как объясняют ей в соцзащите, — общая.
Лидия Ивановна является ветераном Великой Отечественной войны, имеет медаль «За доблестный труд во время Великой Отечественной войны», также юбилейные медали к 30 — летию Победы ВОВ, и юбилейные медали к каждой годовщине Великой Победы, как в подтверждение её заслуг перед родиной. Награждена медалью «К 100–летию дня рождения Ленина» за доблестный труд, а также медалью ветерана труда .
«Я считаю, что жизнь я прожила вообще-то не зря…», — говорит улыбаясь моя собеседница — долгожительница.