Никто не забыт, И ничто не забыто 27 января - День снятия блокады Ленинграда

«Никто не забыт,
И ничто не забыто»
Эти две строчки из стихотворной эпитафии, написанной Ольгой Берггольц для ленинградского мемориала на Пискаревском кладбище, стали девизом празднования 9 мая в 1965 году, в год, когда страна впервые праздновала юбилей Победы. Но с именем Ольги Берггольц связана целая «биография ХХ века», которую она отразила в своих произведениях.
Ольгу Федоровну Берггольц называли Ленинградской Мадонной, Блокадной Музой и Голосом Ленинграда. Во время блокады Берггольц работала в радиокомитете, и ее голос чуть не ежедневно звучал в передачах «Говорит Ленинград!».
Жизненный и писательский путь Ольги Берггольц труден и непрост. В 1937 году был арестован и расстрелян ее муж Борис Корнилов. 13 декабря 1938 года Ольга Федоровна была арестована по обвинению в «связи с врагами народа». В заключении после побоев разрешилась мертворождённым ребенком (обе ее дочери умерли прежде). 3 июля 1939 года она была освобождена и полностью реабилитирована.
В годы войны оставаясь в осажденном Ленинграде работала на радио. Радио позволило ей стать голосом блокадного Ленинграда, беседовать со своими согражданами, помогать им выдерживать неисчислимые беды, потери. Голодные люди в промёрзших квартирах, лишенных тепла и света, прислушивались к репродуктору.
Беда ходила за Ольгой Берггольц по пятам. Второй муж литературовед Николай Молчанов умер от голода в блокадном городе. В это время Берггольц создала свои лучшие поэмы , посвященные защитникам Ленинграда. В феврале 1942 года, прочитав свою поэму «Февральский дневник», она стала поистине народной поэтессой. Голос ленинградского радио, голос Берггольц, выходя в эфир, прорывал блокаду. Летом 1942 года, даже за блокадным кольцом, земляки услышали ее «Ленинградскую поэму» с ее памятными стоками «сто двадцать пять блокадных грамм с огнем и кровью пополам».
За эпическую поэму «Первороссийск» (1950), посвященную рабочим — энтузиастам, Берггольц получила Сталинскую премию 3-й степени. После войны выходит книга «Говорит Ленинград» о работе на радио во время войны. Она написала пьесу «Они жили в Ленинграде». После командировки в освобожденный Севастополь создала трагедию «Верность» (1954). Новой ступенью в творчестве Берггольц явилась прозаическая книга «Дневные звезды» (1959), позволяющая понять судьбу поколения. Умерла Ольга Берггольц в Ленинграде в 1975 году, в возрасте 65 лет.
29 января 1942
Отчаянья мало. Скорби мало.
О, поскорей отбыть проклятый срок!
А ты своей любовью небывалой
Меня на жизнь и мужество обрек.
Зачем, зачем?
Мне даже не баюкать,
Не пеленать ребенка твоего.
Мне на земле всего желанней мука
И немота понятнее всего.
Ничьих забот, ничьей любви не надо,
Теперь одно всего нужнее мне:
Над братскою могилой Ленинграда
В молчании стоять оцепенев.
И разве для меня победы будут?
В чем утешение себе найду?!
Пускай меня оставят и забудут.
Я буду жить одна – везде и всюду
В твоем последнем пасмурном бреду…
Но ты хотел, чтоб я живых любила,
Но ты хотел, чтоб я жила. Жила
Всей человеческой и женской силой.
Чтоб всю ее истратила дотла.
На песни. На пустячные желанья.
На страсть и ревность – пусть придет другой,
На радость. На тягчайшие страданья
С единственною русскою землей.
Ну что ж, пусть будет так…

«Пусть голосуют дети»
Я в госпитале мальчика видала
При нем снаряд убил сестру и мать.
Ему ж по локоть руки оторвало.
А мальчику в то время было пять.
Он музыке учился, он старался,
Любил ловить зеленый круглый мяч…
И вот лежал – застонать боялся.
Он знал уже: в бою постыден плач.
Лежал тихонько на солдатской койке,
Обрубки рук вдоль тела протянув…
О, детская немыслимая стойкость!
Проклятье разжигающим войну!
Проклятье тем, кто там за океаном, за
бомбовозом строит бомбовоз,
И ждет невыплаканных детских слез,
И детям мира вновь готовит раны.
О, сколько их безногих и безруких!
Как гулко в черствую кору земли,
Не походя на все земные звуки,
Стучат коротенькие костыли.
И я хочу, чтоб не простив обиды,
Везде, где люди защищают мир,
Являлись маленькие инвалиды,
Как равные с храбрейшими людьми.
Пусть ветеран, которому от роду
Двенадцать лет, когда замрут вокруг,
За прочный мир, за счастие народов
Подымет ввысь обрубки детских рук.
Пусть уличит истерзанное детство тех,
Кто войну готовит, — навсегда,
Чтоб некуда им больше было деться
От нашего грядущего суда.
Ольга Берггольц. 1949год